Олег Иванов: "Все мои работы есть мои истории и эволюции"

История одного художника или с чего всё началось.

Это были лихие 90-е, интерес к России тогда был невероятный. И, конечно же, большинство картин можно было купить на вернисаже в Измайлово. Сметалось всё, по вернисажу ходили президенты, и художники жили неплохо. (Один из друзей Олега Иванова выставил на продажу палитру, и что Вы думаете, — продал её в течение 30 минут). Именно в это время Олег бросил работу в НИИ птицепереработки, и с удовольствием погрузился в жизнь свободную, богемную, относительно безбедную. Длилось, однако, это недолго.

Спрос на картины падал. Олег смог нащупать пару конъюнктурных тем, разрабатывая которые, перебивался более-менее. Особенно удавались монохромные снежные города с горожанами и красным зонтиком.

Но внутреннее сопротивление бездумным разводам кисти по холсту росло, вспоминает Олег. Кисть ползала всё медленней. Одновременно росло разочарование в живописи. Сначала в собственной (разумеется, откуда ему здесь взяться, очарованию… работы невнятные и слабые, хотя покупателям это было неведомо). Потом и совсем уже… страшно сказать — в ЖИВОПИСИ, почти как таковой… Какая-то она стала вдруг безликая, почти повсеместно обтрёпанная, архаичная, заслуженная и засиженная. С другой стороны — очень какая-то стильная и интерьерная, красоты "необыкновенной". Для души, видимо…. Вот такие были эмоции, а хотелось совсем других — неописуемых, маслом, хотелось уникальных эмоциональных состояний. Фраза любого живого человека "мне нравится эта картина" настораживала. А живой ли он?

— Олег, и что же, Вы бросили живопись и занялись дизайном?

— Да, решил передохнуть, немного сместить акценты, устроился работать дизайнером. Это не помогло, ситуация обострялась. Внутренние структуры сформировались и просились наружу. А там шли встречные процессы. Вдруг накопилось множество разных фантиков, гвоздиков, счастливых билетов, записок "хлеб, масло, спички, рыба — 2 шт.". Чёрно-белые любительские фотографии из личного архива… И ещё много, много чего. Невнятного. Микроскопического. Непонятно как выжившего.

Раскопал в кладовке полуистлевшие детские коллекции насекомых. Извлёк. "АНГЕЛЫ БРЫЗНУЛИ В СТОРОНЫ, ЗАСТИГНУТЫЕ ВРАСПЛОХ. Я увидел узкую пяточку одного удиравшего!" Отсюда всё и началось, т.е. продолжилось.

— Ангелы? Что Вы имеете ввиду?

— Я имею в виду ангелов, существ божественного происхождения, призванных быть рядом, сопровождать и одухотворять предметы и события. В контексте интервью — это, конечно, лишь удобная метафора. Ангелы, как единицы измерения. Как бы поточнее сказать, есть такое понятие — "экзистенция". Сущность человека, рвущаяся вверх. Так вот, мне кажется, её сегодня очень немного в людях и в созданном ими. У ангелов есть одно свойство, крайнее выражение недовольства. Они "отлетают". При этом мы можем не заметить никаких внешних изменений ни в себе, ни вокруг. Что ещё можно сказать про ангелов? Они не выносят прямых взглядов, если повезёт, можно их увидеть боковым зрением. Смотри влево — они будут справа. Ангелы никогда не сидят там, где их усаживают, не появляются там, где их ждут. С некоторых пор эти дети Света прекрасно чувствуют себя в тёмных, неприметных местах, желательно, забытых. Их можно также встретить в старых чемоданах, между третьим и четвёртым слоем обоев. Только там они и спасаются от нашего сияющего великолепия, блеска перспектив. И от живописи тоже.

На самом деле, тема вечная, говорить и спорить можно часами. "Что Есть Истина?", "Куда Мы Идём?" и т.д. У средневековых богословов была ещё одна неисчерпаемая тема: "Сколько ангелов уместится на острие иглы?"…

— Да, Олег, тема, действительно, очень спорная, но давайте перейдём к Вашим первым выставкам, насколько я понимаю, они проходили в России? Кстати, как Вы можете назвать эту технику исполнения?

— Да, в России, первые 3 "коллекции" собраны для выставки арт-группы "Перекрёсток" в 2001 году, выставка проходила в г.Тверь. Были представлены работы: "Картина для эротической выставки", "Красный конь" (компьютерная графика, к сожалению, уничтожена мамой, по неведению, ей был нужен кусок пластика на кухню), серия фоторабот "Эротизация среды".

Хотел бы подробнее рассказать о работе "Картина для эротической выставки", как о типичном образце приёма или принципа создания моих систематизаций. В 2001 году был приглашён в арт-группу "Перекрёсток" для участия в выставке, названия которой буквально не помню, что-то эротическое, сугубо на грани. Недвусмысленно. Моя тема! Был несказанно рад, за 3 месяца подготовил специальную живопись, компьютерную графику, фотоработы, скульптурную композицию. Привёз работы в выставочный зал, и, осмотревшись, несколько смутился и покраснел, ибо формат выставки был изменён. Друзья-художники не смогли набрать к открытию необходимое количество даже одетых женщин. Концепция размылась вплоть до "про мир-труд-май". Мои работы выглядели неожиданно провокационно, это как-то обесценило и упростило их. Ибо я не провокатор. Наблюдая голых женщин, бредущих по городскому снегу, среди одетого мужчины, зрители понимающе ухмылялись. Вопрос был один — зачем репродукции почти одинаковых картин в качестве "жития" по периметру?

Дело вот в чём — несколько лет я существовал, продавая картины на уличных вернисажах Москвы. Зимний городской пейзаж с красным зонтиком, срисованный мной с фотографии "Пекин в снегу" из журнала "Китай" за 1985 год оказался коммерчески безупречным (силуэты бредущих по городской улице людей, присыпанные снегом. Буквальные копии и бесхитростные вариации сюжета исправно кормили меня всё это время. И вот — приглашение выставиться, заявление темы. И чего я достиг за 5 лет? Чему научился? Что смогу сделать сейчас... Конечно, "зонтики!".) Вписать бредущих "ню" в канву совершенно не эротичной, а, скорее, исповедальной концепции проблемы не составило. Вот так всё и срослось единственно возможным в тот момент для меня образом. Фото-перечисление многочисленных проданных мной зонтиков заполнили периферию картины, провоцируя поиск бездны смыслов которые, возможно, и проявились, но явно не закладывались.

Назвать свою технику исполнения я могу смешанной. Всё, имеющее ко мне отношение, до чего могут дотянуться руки, будет собрано, систематизировано (подклеено и приколото) и предъявлено. Это, конечно, не живопись и не коллаж (ради создания композиции), скорее, техника систематизации органического материала, формирующего меня и сформированного мной.

Официальное название у подобного подхода есть, но я, к сожалению, его не знаю. Хотя слышал в интервью с Борисом Мессерером, что где-то уже выставляли самоорганизующуюся индивидуальную среду. Думаю, так и можно назвать технику — "демонстрация самоорганизующейся среды" или "самоорганизующиеся системы и микромир личности".

— Олег, какие истории происходили с Вашими работами? В процессе их создания, например?

— У всех моих работ несомненно есть истории, истории создания. Мало того, они сами и есть мои истории и эволюции, вполне внешние, буквальные, как краеведческий музей. Без вмешательств, преломлений и рефлексий. Скорее всего, это просто систематика, скрупулёзное перечисление, пересказ, комикс или микс.

Вот одна из историй, которая произошла в процессе создания работы "Времена года". Работа разделена на 4 части, соответственно замыслу. Каждая часть состоит из 4 фрагментов, каждый фрагмент концептуально обособлен.

Общая концепция коллекции — рассказать и показать всё произошедшее с нами за 2 года. Иногда возникала необходимость что-то объяснить и оправдать. Я хочу сказать, работа была проведена довольно кропотливая. Её следовало бы назвать систематической, если только можно назвать работой почти документальную фиксацию событий и свидетельств двух лет нашей жизни. 2 года мы передвигались в пространстве туда-сюда, собирая в специальные баночки всё, привлёкшее (или отвлёкшее) наше внимание. Основной критерий отбора — мнение Саши, моей дочери, 1994 года рождения, — соавтора и идеолога коллекции "Времена года". "Эту пробку оставляем? — Нет, выкидывай". И всё. Ей было 9 лет. Оно у нас называлось "найти глупость", что не так просто. Глупость должна быть настоящей, то есть ненужной, нерациональной, достаточно внезапной, но ненавязчивой. Отбор не вполне осознаваем, не вполне объясним. Материалы весенних раскопок на огороде, сушеные зимние насекомые между рамами окна в подъезде, 200 грамм колорадских жуков, замёрзший холодной зимой на окне кактус, билеты в цирк, расписная скорлупа пасхальных яиц…

И тут из Якутии приехал дедушка. Мужчина полноценный и деятельный, просто сидеть и смотреть телевизор не стал, а затеял уборку, вытряхнул мусор и ржавые гвозди из двух баночек на балконе, баночки вымыл. Пожарил на ужин краснопёрку, которую я просолил для вяления. И вот они — 2 пустые баночки … Год неустанной работы мозга и случая… "Так мусор же!" — растерянно, но внимательно глядя на меня, произнёс дед.

В поддержку коллекциям Саша нарисовала 4 картины.

Полностью смонтированные "Времена года" заняли площадь 16 кв. м выставочного зала.

Фрагменты работы "Времена года" (2002-2004 гг.)

— Олег, в каких российских проектах участвуете? Какие творческие планы?

— Почти ежегодно, с огромным удовольствием, выставляюсь в Твери в составе арт-группы "Перекрёсток". Это мои друзья. Выставка позволяет мне делать это абсолютно FREE and EASY. Также принимал участие в Третьем Московском Международном фестивале искусств "Традиции и Современность", 2009 г. Манеж.

Что касается моих планов, то хотелось бы организовать авторскую концептуальную выставку. Кроме своих работ, выставить работы друзей, подруг, родственников. У меня есть друг, Афонский Олег, юрист: интересно, умеет ли он рисовать? Вся прелесть ещё и в особой подготовке пространства, размещении экспонатов, озвучке зала. И, конечно, готовлюсь к очередному "Перекрёстку".

— Есть ли у Вас увлечения, кроме арта?

— Да, конечно, но вполне заурядные — немного кино, книг, музыки, подводная охота, что-то ещё… изредка.

— Ваши пожелания читателям?

— Пожелания читателям.. Наверное, как и себе, самые возвышенные и взвешенные — понимать и любить. Хотя бы понимать. Хоть что-нибудь. Таким, как оно есть. Хоть. Чуть. Возможно ль?